Pure Genius

[yannis]

Безумец выстругал поделку.
То был его живой портрет.
Портрет тот двигал челюстями
И делал страшные глаза.

Бывало, спать пойдет Иваныч,
Да тут его и стукнет сон.

Был ласковым Иван Иваныч --
Носил с собою эректор.

В Армении закат багряный
Едва покрыл верхушки Альп.

В грязелечебнице ЧП вдруг:
Грязь хлынула к главврачу.
Главврач стоит, прижатый грязью
К другому главному врачу.

В зоологическом музее
Отпали яйца у слона.
Бегут смотрители с корзиной
И говорят: «Какой кошмар!»

В какой-то миг мой разум сдался,
И я понёсся во кусты.

В который раз, на звёзды глядя,
Он видел вместо звёзд пизду.
И так лежал он ночью в поле,
Дрочил свой хуй.

В медведе завелося нечто:
Поёт и целится в него.

В плену аборигенов стонет
Отважный Леонард Кокто:
Ему засовывают в ноздри
Пальто.

В поту проснулся Федр Игнатьич:
Приснилась жаба в гамаке,
С кальяном, в маминых серёжках
В ушах и в папином плаще.

В реакторе скончался техник,
Посаженный туда за то,
Что не хотел менять профессию
На обветшалое пальто.

В семье рабочего несчастье:
Родился новый пресс-папье.

В стогу сошлись бобер с енотом,
А два енота и бобер
В засаде были на енота,
А на бобра -- бобер и ёж.

Весной у Фёдора запоры
От свежих ягод и грибов.

Вот академик Васин спился,
Когда спиртное изучал.

Вот Александр Сергеич Пушкин
Срубает голову слону.

Вот в бане лопнули у Карла
Уж ягодицы от жары.

Вот в истребителе несётся
Медведь на вражеские пни.

Вот волосатые индейцы
Выходят, луки натянув.
Колумб им говорит: «Позвольте,
Хуи прикройте вы сперва».

Вот как устроен передатчик:
Иван Иваныч без штанов
Сидит; за ним Пётр Игнатьич,
А между ними лом висит.

Вот лётчик прыгнул с самолета,
Попал в болото нечистот.
Он думал, самолет в пожаре,
А самолет прекрасно сел.

Вот Менделеев вместо таблицы
Во сне увидел хуй во рту.

Вот написал донос на Бога
Медведь вонючий Спиридон.

Вот пробирается по лесу
Младая дева без штанов.
Из-за кустов за ней с улыбкой
Следит группа стариканов.
Та дева говорит: «Не надо!»
А старики: «Нет, надо, блядь!
Хотим твово мы винограду
Нарвать, нарвать, нарвать, нарвать!»

Вот стал медведь какой-то странный --
Не ходит больше по лесам,
Весь скорчился в пруду под ивой
И шерсть пускает по воде.

Все прихожане удивились:
Вместо распятья стоял танк,
А наверху сидел полковник-
Мутант.

Всё, для слонов Ивана нету.
Слоны Ивана в рот ебут.

Ежи набились в труп медведя.
«Поехали, -- кричат, -- медведь!»

Иван Иваныч обосрался
И говно матом обложил.

Качайтесь в танце, Пётр Игнатьич,
Виляйте бёдрами, как блядь.

Когда же в третий раз Иваныч
Над огородом поднялся,
Соседи выхватили ружья
И сбили мразь.

Коней Иваныч ненавидел.
Увидит, как коня ведут,
Пристроится тихонько сзади
И хуем по коню стучит.

«Куда ты лезешь, обезьяна?» --
Медведю говорит сова.

Любил Иваныч незабудки,
А помнил только о говне.

На операции врач пёрнул
В мошонку прямо медсестре.

Настолько Пётр был прекрасен,
Что сам кончал он от себя.
Поэтому старался на ночь
Держаться дальше от зеркал.

Не беспокойтесь, я в порядке.
А вот взгляните на него:
С чего бы это у здорового человека
Обезьянье лицо?

От нестареющего вальса
Примяло Марфу к мужикам.

Парад безумств открыл Егорыч
Бравурным маршем на хую.

Представьте, Пётр Ильич, вы -- суслик,
Сидите в норке день-деньской.
У вас в шерсти запутан галстук,
И ваш портфель набит травой.

Развесил в Рождество на ёлке
Медведь любимых егерей.

Развил в себе такую волю
Степан Игнатьевич Скворцов,
Что мог говно себе на шею
Класть без отрицательных эмоций.

Священник вместо «Боже правый»
Сказал случайно: «Ёб твою».
И вот с иконы полетели
В него очки и сапоги.

Такую страшную рассказку
Сказала бабушка внуку,
Что внук седой наутро вылез
И умер через два часа.

Учили милиционеров
Не реагировать на свист.
Однако два милиционера
От свиста клали во штаны.

Хотел художник на мольберте
Святого Павла рисовать.
Мазнул два раза -- блядь, да это
Какой-то глупый онанист!

...Я медведь старый, безобразный,
Отдайся мне, говно моё.

Высокий штиль: Пеотр Фадеич
Пеотра Палыча ебет.

"Киндер-сюрприз" Иван Иваныч
Придумал Вот какой и где:
Он вырыл яму у сарая,
Вбил кол и ветками прикрыл.

Иваныч от крамольных мыслей
Закрыл лицо пальтом своим.

Летать? А надо ли, Карл Фролыч?
По мне так лучше не летать,
А носом уж в говне копаться
И смрад зловонный испускать!

Блеснул Иван в кровавой драме
Зубами золотыми, блядь!

Раз в музыкальной школе Федор
Прижал тромбоном мать свою.

Иван Иваныч дом построил,
Огромный сумасшедший дом.

Иваныч главным был на фолоте
Инопланетных кораблей.
Сжимал он бластер в толстой жопе...